Альянс Примакова с коммунистами с самого начала не устраивал господина Березовского и стоящие за ним силы. Занимая пост руководителя исполнительной власти СНГ и предвидя начинающийся распад РФ, Березовский готовил на основе структур СНГ базу для восстановления обновленного Союза, где регионы РФ получили бы равный статус с бывшими республиками. Во главе Союза автоматически оказывался ответственный секретарь СНГ с перспективой превращения в генерального.
Такое развитие событий не устраивало не только Примакова, но и самого Ельцина. Поэтому последний внял убеждениям премьера и снял Березовского с поста главы СНГ, заработав тем самым обострение ситуации в Чечне. Окрыленный победой, Примаков решил закрепить успех, добив Березовского. Так появилось на свет уголовное дело "Аэрофлота".
Но не тут-то было - Березовский также не дремал. Защищаясь, он решил нанести удар по прокуратуре. Для дестабилизации этого органа был выбран в качестве объекта атаки генеральный прокурор Юрий Скуратов, слывший в информированных сферах человеком Примакова.
Удар был рассчитан грамотно. Прижатый к стенке компроматом и, главное, административными выводами президента, Скуратов был вынужден вытащить на свет божий материалы, повисшие дамокловым мечом над множеством представителей правящей в Москве элиты и, самое главное, над семьей самого президента.
Новый расклад немедленно толкнул Ельцина к примирению с Березовским. Не сумев справиться с наступлением силами собственного аппарата, дважды оказавшись неспособным выкинуть ставшего опасным Скуратова, президент понял, что ему необходим мощный политический союзник. И если на первом этапе он пытался решить вопрос перегруппировкой своего аппарата, изгнанием человека Примакова с поста главы Совета безопасности и заменой его верным Путиным, то на втором необходимость в Березовском встала в полный рост.
Отсутствие Березовского в Москве давало серьезные тактические преимущества ведущим атаку на президента силам. Оперативный характер стиля работы Березовского требовал его личного присутствия в Москве. Возбуждение уголовного дела и угроза ареста имели целью как раз держать олигарха вдали от столицы и тела президента.
Отсидевшись в Париже, Березовский своими силами подготовил почву для возвращения и избавления от нависшей угрозы. После недельного пребывания в Москве, он смог позволить себе посетить прокуратуру и доказать всем, что ничего с ним сделать сей орган уже не сможет.
На допросе Березовскому было предъявлено обвинение по трем статьям УК РФ - незаконное предпринимательство, отмывание нелегальных денег и лоббирование. С Березовского взята была подписка о невыезде, но оговорено, что он может с разрешения следователя свободно передвигаться, в том числе… выезжать и за границу!
Следователь Николай Волков поспешил заявить, что "все прошло нормально, в корректной форме". Березовский якобы отправился долеживать в ЦКБ, но оказался в кабинете… премьера Примакова.
Березовский сказал журналистам, что намерен "добиться демонстративно однозначного результата". "Я уверен в своей правоте и надеюсь, что после того, как мы добьемся успеха, не смогут поступать по отношению к другим, как поступили по отношению ко мне. Я чувствую себя абсолютно комфортно".
Действительно, а чего бы не чувствовать себя комфортно? С приездом Березовского стратегическая ситуация в Москве поменялась в мгновение ока. Во-первых, сразу сменился тон ОРТ по югославскому вопросу. Во-вторых, вновь вылез на сет божий Черномырдин. Его мощным торсом Ельцин отодвинул Примакова от главной внешнеполитической проблемы, а правительственный, вроде бы, канал РТР не только стал высказывать прочерномырдинские оценки всех событий, но и посвятил большую часть воскресного эфира трансляции материалов съезда НДР (кроме КПСС никто такой почести еще не удостаивался). В-третьих, президент собрал сепаратистски настроенных губернаторов, с которыми у Примакова отношения наиболее натянуты, и предложил им тянуть к себе побольше власти - он поддержит и поможет.
Стало ясно, что ситуация переломилась коренным образом, а будущее самого Примакова поставлено под глубокий вопрос. Поняв это, Примаков понял, что надо договариваться, пока не добили.
Решив сделать первый шаг навстречу, Примаков сам пригласил Березовского к себе. Борис Абрамыч был уже вполне готов к разговору. Он явился к премьеру прямо из прокуратуры, по дороге разъяснив журналистам, что именно премьер был инициатором уголовного дела на него. После встречи с премьером, однако, он заявил, что это уголовное дело там вообще не обсуждалось, хотя он и поставил Примакову на вид, что негоже в политике применять уголовные методы, точнее уголовное право.
Березовский не лукавил. Ему действительно уже было наплевать на всю эту идущую к закату уголовку, были дела и поважнее. Поскольку премьер понял сложившуюся ситуацию, пришло время продиктовать ему условия.
Условия очевидны - отмежеваться от коммунистов, отдать экономический блок в правительстве "реформаторам" и не ссориться с НАТО и МВФ, дабы не ставить под угрозу денежки олигархов. В дальнейшей перспективе - безусловная поддержка возможных силовых мер по "постановке в рамки" системной оппозиции после праздников. В какой форме сии предполагаемые условия были предъявлены Примакову, осталось тайной, да нам не форма ведь важна, а суть.
Примет ли Примаков условия - вот основной вопрос, ответ на который определит дальнейшее развитие событий. Поэтому Березовский продолжил атаку на премьера, дабы презентовать ему некоторые дополнительные аспекты его тяжелого положения.
Для начала был отставлен вице-премьер Вадим Густов. Не потому, что он чем-то мешал Ельцину или Березовскому, а потому, что не имел никакого отношения к их интересам, да и левые его не особо-то ценили. Снятие вице-премьера имело одну цель - презентовать Примакову что вот так же, без всякой консультации с ним, можно выкинуть любого его зама, включая тех, которые скрепляют его альянс с думскими фракциями. И если по вопросу о Густове у Премьера осталась возможность сделать хорошую мину при плохой игре и подтвердить скрепя сердце наглое заявление Кремля, что отставка была с ним согласована, то по вопросу о дружбе с коммунистами определиться в ближайшее время придется окончательно.
Чтобы Примаков чесался побыстрее, Ельцин публично встретился с господином Аксененко, давно проталкиваемым олигархами на место премьер-министра. Что они обсуждали - неизвестно, да и неважно. Хоть состояние железных дорог, хоть перемену погоды. Важен сам факт встречи - ведь мог же Ельцин ему и предварительное предложение сделать, а? Так что определяйтесь, Евгений Максимыч, определяйтесь!
Первый заместитель руководителя администрации президента Олег Сысуев также решил внести свою лепту в оказании помощи премьеру в его самоопределении. Он пояснил, что Евгений Примаков является стратегическим союзником президента в достижении цели стабилизации накануне выборов в Государственную Думу. Этой-то задаче и должно быть подчинено все.
"Недостатки в работе правительства есть, но работа над ошибками должна проводиться в тесном контакте с администрацией президента". Отвечая на вопрос о судьбе "левых" вице-премьеров правительства в случае, если Госдума проголосует за импичмент президенту, он сказал, что "никакого положительного для оппозиции голосования не будет". Однако "если предположить, что это случиться, то нужно будет переоценить тезис о том, что Госдума поддерживает правительство". По мнению Сысуева, Примаков "мог бы и должен был бы пересмотреть состояние платонической любви Госдумы к правительству".
Вот момент истины. Кончай, Евгений Максимыч, свою платоническую любовь!
Пока Примаков определяется, Кремль производит рекогносцировку в собственных рядах. Снова готовится совмещение постов секретаря Совета Безопасности и руководителя администрации президента. На этот раз пост окажется совмещен еще и с оперативным руководством ФСБ. Министр внутренних дел возведен в ранг первого вице-премьера и вдобавок ему отдано курирование региональных проблем - таким образом оно изъято у Примакова.
Итак, после майских праздников, ситуация в российской политике неизбежно переменится, и очень серьезным образом. Примаков либо сдаст позиции, либо будет списан в тираж. Коммунисты будут поставлены перед выбором - открытое столкновение с силовыми структурами или тихое, поджав хвост, уползание с политической сцены.
Похоже, импичмента нам не видать: как своих ушей.
Journal information